Quantcast
Channel: Люди —Блог Александра Толстого
Viewing all articles
Browse latest Browse all 24

Блокада

0
0

2019-01-27-012-s

Вчера был в блокадном музее на площади Победы, под монументом защитникам Ленинграда. Впечатления разные и смешанные, но самое главное — помимо ощущения трагичности тех событий чувствуется отрада за то, что наше государство и общество сохраняют память о той ужасной войне и не перестают отдавать дань уважения жителям блокадного Ленинграда.

Память о блокаде, о Великой Отечественной Войне — это важная часть нашей русской идентичности, нашей правды. Той самой правды, которую постепенно, методом «мягкой силы», затирает и уничтожает мировая элита, наши геополитические враги сегодняшнего дня. При этих словах многие морщатся, так как-де начинается политика и традиционное для многих патриотов противопоставление «нас» и «их». Но, к сожалению, от этого не скрыться, ибо память о ВОВ на уровне российского официоза до сих пор переплетена с ленинизмом и строительством коммунизма, а эта идеология явно недостойна почитания. Более того, она явно воспринимается Западным миром враждебно. И тут мне подумалось, что наше государство явно идёт по тупиковому пути, сохраняя благожелательную оценку советского периода и подыгрывая стареющим и ностальгирующим гражданам, заставших СССР. Всё туже затягивается узел противоречий и нарастает эта мировоззренческая шизофрения, основанная на выборочной консервации нашей истории. С точки зрения Запада любая сильная Россия является угрозой, неважно, советская она или нет, поэтому ненависть к коммунистическому режиму на Западе ожидаемо сменилась банальной русофобией в последние годы. С этой позиции роль СССР в разгроме фашистской Германии вполне естественно приуменьшать, чествование подвига ленинградцев объявлять неуместным и ненужным… Считаю, что согласиться с такой позицией означает предать свою Родину, предать наших предков, отдавших свои жизни за родной край, за жизнь будущего века.

Но что мы имеем по другую сторону баррикад? Если красные полковые знамёна и некоторое количество советской символики на памятниках ВОВ ещё смотрятся уместно как исторические символы, то обилие профилей Ленина и восхваление роли СССР в сохранении мира на планете уже давно нелепы и абсурдны. На моей памяти абсолютно лицемерным было отношение новой демократической власти России к ветеранам, которых всё время с 1991 года держали в нищете и раз в год на 9 мая одаривали унизительными подачками, при том, что официально декларировались почёт и уважение к их подвигу. Я, к примеру, вовсе не против огромных и монументальных памятников воинам (хотя некоторых это тоже раздражает), но правда и почитание должны быть искренними. Проблема в том, что героизация ВОВ «по-советски» во многом неискренна, а другой у нас почти нет. Хорошее исключение — акция «Бессмертный полк», которая мгновенно стала массовой и нашла отклик почти у всех россиян. Эта странная неискренность не может долго жить, ведь при отсутствии в живых настоящих ветеранов (их уже почти не осталось, скоро не будет совсем) нужно не допустить, чтобы душевный подъём и гордость за подвиг советского/русского народа превратились в фарс. Для сохранения нашей правды о войне нам следует уже скоро самостоятельно разделить в истории с ВОВ то, что относится к России (и русскому народу в широком смысле) и к советской идеологии. Это задача затрагивает очень многое и выходит за рамки собственно памяти о ВОВ.

Известный публицист и блоггер Д. Ю. Пучков («Гоблин») занимается в последние годы благим делом — популяризацией патриотического духа, распространением исторической правды, организацией встреч и лекций историков и просто умных образованных людей. Но у него есть одно утверждение, которое сильно обесценивает его позиции. Речь о тезисе «любой антисоветчик — русофоб». Я часто думаю, насколько примитивно, неглубоко и ошибочно это утверждение. Именно оно во многом поддерживает коммунистический психоз, который в праздновании Дня Победы и дня снятии блокады Ленинграда выглядит с каждым годом всё более неуместным. Разделение русского и советского, на самом деле, необходимо, но оно сводится к глобальному вопросу: можно ли действовать в интересах единой неделимой России, укрепления её суверенитета, отвергая и ниспровергая при этом то безумие, которое творилось 73 года с ней в ХХ веке? Для патриотов красного толка это всё кажется чем-то идеалистическим или как минимум слишком сложным. Но если задуматься, то именно советская власть со своим интернационализмом заложила бомбы замедленного действия под многие вызовы, с которыми Россия сталкивается сейчас. Создание союзных республик, в том числе превращение Украины из исторического региона России в отдельный субъект права привело к тому, что сейчас это враждебное нам государство. Белоруссия медленно, но верно идёт по тому же пути. Коммунисты уничтожили казачество, и через много лет мы получили геноцид русских на Кавказе и Средней Азии, именно там где казачьи войска сохраняли раньше мир и безопасность. Между прочим, когда в 1990–1992 годах горцы и азиаты резали русских (об этом не принято сейчас вспоминать, чтобы не разжигать рознь), для них не было никаких украинцев или белорусов, все люди славянской внешности и разговаривавшие по-русски идентифицировались как русские.

Советская власть сделала для удушения, унижения и разорение русского народа больше, чем кто-либо другой (если не брать в расчёт нашествие фашистов, конечно. Спасибо, но баварское пиво я и так могу пить). Именно коммунистическая идеология насквозь пропитана русофобией, что подтверждается многими фактами.

Поэтому заполнение идеологического спектра всего двумя мнениями, одно из которых («наше») является продолжением ошибок прошлого, а второе («их») просто видит нас ещё одной бедной страной в восточной Европе — это тупик и ложный выбор. Я не хочу выбирать ничего из этого, но первое мнение всё же ближе к правде. Нужно просто делать акцент на приоритете страны, государства и народа, но не политического строя. Для того чтобы такая смена взгляда не выглядела предательством к ветеранам и детям блокады, Россия должна не вяло сопротивляться декоммунизации на Украине и в Прибалтике, а возглавить этот процесс. Это требует глобального пересмотра внутреннего курса, отказа от таких позорных понятий как «российская нация» и честного ответа на многие вопросы. Конечно, наивно ожидать, что мои чаянья вдруг претворятся в жизнь. Пока что более вероятно, что всё останется по-прежнему. Ну хорошо, пусть пока так, ведь главное — это не дать миру замолчать и забыть подвиг советского народа и советских солдат. Пусть Россия была советской и бредила ленинской теорией, но это была всё же нашей Россией, и другой у нас нет.

P. S.

В эти дни я вспоминаю прекрасного поэта и переводчика, жителя блокадного Ленинграда Игнатия Михайловича Ивановского (1932–2016). Мне посчастливилось несколько лет быть соседом по двору этого безупречно воспитанного и интеллигентного человека, настоящего петербуржца. Я часто бывал в его маленькой квартире на Серебристом бульваре, где можно было послушать удивительные рассказы о литературе, в числе первых услышать новые стихи или свежие переводы с английского или шведского языка. У И. М. есть очень проникновенное стихотворение о блокаде:

Блокада

О детстве вспомнил я.
Была зима, наш город был в блокаде,
И погибала в ледяной громаде
Голодная семья.

Отец мой умирал от пневмонии,
Я видел, как он телом обветшал.
Но мой желудок мысли мне внушал иные:
Как чудо, как бесценный клад,
Там, у отца, на стуле у постели
Два маленьких квадратика белели —
Предсмертный сахар, рафинад.

И я, изведавший, как голод ранит,
Во вшах, в коросте, бледен, худ,
Упорно думал, что когда отца не станет,
Мне сахар отдадут.


Viewing all articles
Browse latest Browse all 24

Latest Images

Trending Articles



Latest Images